Аудиокнига Избранные рассказы

Фридьеш Каринти - крупнейший венгерский писатель первой половины XX века. Прозаик и поэт, фантаст и сатирик, блестящий пародист и публицист - вот примерный перечень его литературных «амплуа».



Творчество Ф. Каринти, художника-гуманиста, облекавшего в одежды юмора, сатиры, пародии и гротеска злободневные проблемы своего времени, общечеловеческого бытия, обладающего обостренным ощущением угрозы, которую несут человечеству поджигатели войн, проповедники разного рода иррациоьальных учений, фашизма, это творчество органически соединило в себе обращенность в прошлое (прежде всего просветительство XVIII столетия) с устремленностью в будущее.



Один из современников Каринти, замечательный венгерский поэт и филолог Михай Бабич писал: «Если бы меня попросили назвать венгерского писателя, сумевшего поверх карты Венгрии обратиться непосредственно к европейцам и говорившего с людьми прямо и непредвзято о глубоких, общечеловеческих проблемах - я без колебаний назвал бы Фридеша Каринти».



Парадоксальность - одна из основных особенностей художественного мышления Каринти. В статье, посвященной Честертону, Каринти писал: «...я попробовал бы наперекор традиционной стилистике заново проанализировать понятие парадокса и доказать, что именно серьезное, глубокое мышление, как ничто другое, нуждается в этом игровом приеме». Парадокс так или иначе присутствует в подавляющем большинстве произведений Каринти. Это может сказываться на самых разных уровнях построения текста (сюжетном, композиционном, стилистическом), в этом заложен и определенный философский заряд. Один из наглядных примеров: соотношение реальности и фантастики (вариант: сна и яви) в произведениях писателя. Реальность нередко оказывается более фантастичной и странной, чем самая «безумная» фантастика.



Парадокс сыграл свою роль и в жанровой структуре творчества Каринти. Деление его «малой» прозы на рассказы и юморески весьма условно. Сам автор временами произвольно менял жанровые дефиниции, нередко один и тот же рассказ свободно кочует в разных изданиях из юмористического раздела в «серьезный» и наоборот.



В одной из записных книжек Каринти есть следующая, по-видимому, не без горечи сделанная запись: «Меня использовали примерно так же, как картошку, когда она впервые попала в Европу; цветы и плоды (юмор и шутки) срывали, а клубни (философию) выбрасывали». Эта фраза - свидетельство одного из самых парадоксальных сочетаний в творчестве Каринти.